Быть честной - это больно, и это долго - быть честной

Новая книга Светланы Алексиевич «Время "second-hand" (Конец красного человека)» уже более двух лет не даёт нам покоя в Авторском театре (Санкт-Петербург), как уже почти десять лет не даёт мне покоя книга Светланы Александровны «Зачарованные смертью», вышедшая, кажется, в 1993-м году. Исследование, предпринятое Светланой Алексиевич во всех её необычайно совестливых книгах, продолжено этим новым текстом. Мне, если быть откровенным, не нравится это название: «Время "second-hand" (Конец красного человека)». Не нравится потому, что оно, на мой взгляд, никак не сочетается с посланием новой книги Светланы Александровны. В этой новой книге Алексиевич, разговаривая со своими конфидентами, вышла на совсем иные, чем прежде, горизонты смыслов нашего быта и бытия, нашей жизни советских людей, которые стали словно бы «постсоветскими». Светлана Алексиевич в новой книге востребовала неосуществлённую пока в российском культурном пространстве тему проработки травм советизма. Она задаётся, интервьюируя своих собеседников, вопросом: что с нами сделалось, пока мы служили Молоху советского режима. Но это лишь подступы к попытке ответить на следующий, и довольно трудный, вопрос: мы, советские человеки, ставшие, во-многом, НЕДОЧЕЛОВЕКАМИ, способны ли к новому возрождению? Способны ли мы заново вочеловечить самих себя, проработав груз нашей собственной вины, нашего стыда, нашей подлости, нашей слабости и трусости перед лицом могучего и вполне подлого советского государства… Способны ли мы преодолеть фактически генотип советскости в самих себе? Способны ли мы… И тут возникает не сформулированное буквально на страницах новой книги Светланы Алексиевич, потому что она записывает и осмысливает голоса живых людей, которые сами про себя так никогда не скажут, хотя Светлана умеет вызвать людей на настоящий разговор, на настоящую откровенность… Но, мне кажется, подразумеваемое послание всех книг Светланы Александровны, и её новой книги в особенности, зовёт к попытке покаяния. За вольные и невольные грехи ошибочного социализма, агрессивного коммунизма… Покаяния за ложь «по умолчанию»… Алексиевич сейчас пишет книгу, которая полна надежды на вочеловечивание советского человека, «красного человека». Эта новая книга полна надежды на возрождение в нас человечности, гуманизма, которые советский режим так продуктивно вытравливал в нас, который мы сами в себе так продуктивно вытравливали. Новая книга Светланы Алексиевич, и рождающийся по этой книге спектакль Авторского театра «Зачарованные смертью» – дорога надежды на то, что мы небезнадежны, что покаяние, каким бы трудным оно ни было, нам доступно. Не хочется думать, что это преувеличение…

Из новой книги Светланы Алексиевич мы «выкрали» всего одну историю. Это история Анны М…ой. И вот тут мы позволили себе немножко сочинить. Светлана Алексиевич в новой книге публикует монолог Анны М…ой, монолог её сына. И там ещё есть в тексте упоминание некоего Старика – палача НКВДэшника… Мы предположили в нашей сценической композиции Авторского театра, что все эти трое – Мать, Сын и Дед – три поколения одного рода. Нам совершенно необходимо разглядеть, исследовать, как то, о чём молчит Мать, наследует Сын. И уж особенно важно, как Сын встретится с Дедом. С Дедом – палачом и убийцей. С Дедом, убивавшим людей «профессионально», государственно обоснованно. Как Сын отшатнётся от Деда, рассказывающего, что такое стрелять в левую височную долю головы, что такое отмывать потом закровавленные руки. Что такое нюх собаки, которая избегает хозяина пришедшего с работы, потому что от него пахнет кровью и спермой людей, которых он пытал и казнил… Как Сын вдруг обнаружит в себе наследство этих по плечи запачканных кровью рук… Как Сын вдруг поймёт, что это наследство безусловно передаётся его сыну – совсем ещё мальчишке… Вот это мы пытаемся исследовать в Авторском театре. И ради этого исследования мы «выкрали» из новой книги Светланы Алексиевич одну единственную историю, интерпретировали её как историю рода, историю семьи, историю трёх поколений… Историю утаённой вины и попытки покаяния в этой вине. Мать – Сын – Дед… Три поколения, три колена одного рода. Сын, возможно, вернёт этому роду право быть человеческим. Такая вот история исследуется в Авторском театре.

А их там много – историй – в новой книге Светланы Алексиевич…

Дальше начались проблемы. Стиль прозы Светланы на театре требует абсолютно иной интонации, не такой, к которой мы отчасти привыкли. Голоса, собранные Алексиевич, должны звучать на театре как-то иначе, как-то заново, как-то по-настоящему. Алексиевич диктует в своей прозе какую-то совсем иную, настоящую интонацию. Чтобы её, эту интонацию, разведать, прежде чем мучить артистов, я затеял публичные читки. На себе хотел проверить то, что будут потом играть артисты. Проверить меру достоверности, которая у Алексиевич предельная. Не знаю, получилось ли (было много зрителей и в Петербурге, и в Москве, и в Твери). Но после этих проб я уже точнее знаю, чего добиваться от артистов. Возможно, эта наша театральная «кухня» малоинтересна. Но мы ведь хотим сделать прозу Алексиевич на театре. И сделаем. Просто мы ищем на театре параметр честности, адекватный тому, что пишет Светлана Алексиевич. Если найдём – родим спектакль по её прозе. Если не найдём – будем искать, пока не найдём.

Сегодняшний драматический театр, психологический театр крайне озабочен проблемой поиска новых текстов. Современная драматургия, к сожалению, ориентируется, скорее, на газетный репортаж, нежели на долгосрочное исследование. Потому мы в Авторском театре так «присоседились» к прозе Светланы Алексиевич. Она – автор, который более тридцати лет занимается исследованием нашего советского бытия. Занимается она этим крайне честно. Я не скажу: документально. Потому что книги Алексиевич – это авторские послания. Это что-то большее, чем документ. Это художественные произведения, это проза. Настоящая современная проза на русском языке. Вот и мы в Авторском театре, отыскивая сегодняшние, настоящие слова и смыслы, тяготеем скорее к современной прозе, а не к современной драматургии. Светлана Алексиевич своими книгами, которые как будто – документальные, создаёт пространство не новой драмы, а новой правды. Если нам хоть как-то удастся этой правде соответствовать в Авторском театре, тогда мы не зря и не без права ухватились за новую книгу Светланы Алексиевич, которая для нас – естественное продолжение всех прежних её книг. «Время "second-hand" (Конец красного человека)» началось, наверное, с «У войны не женское лицо»… Потом, вероятно, были многие этапы «Хроники великой Утопии»… Менялось время, менялся состав государства, страны, о которых писала Светлана. Одно только не изменилось, как мне слышится: критерий правды. Светлана Алексиевич, наверное, потому так долго пишет свои книги, что быть честной – это больно и это долго – быть честной…